Там, у рек Вавилонских, [132]
мы сидели и плакали,
вспоминая Сион.
мы сидели и плакали,
вспоминая Сион.
Там на ветви ив
мы повесили наши лиры.
мы повесили наши лиры.
Те, кто в плен нас увел,
приказали, чтобы мы пели песни.
Угнетатели наши желали позабавиться:
«Ну-ка, спойте нам песни Сиона!»
приказали, чтобы мы пели песни.
Угнетатели наши желали позабавиться:
«Ну-ка, спойте нам песни Сиона!»
Только как нам петь песни Господу
в стране чужой?
в стране чужой?
Если я позабуду тебя, Иерусалим,
пусть рука моя правая меня позабудет,
пусть рука моя правая меня позабудет,
и пусть к нёбу присохнет язык,
если я не буду помнить тебя,
если не будет для меня Иерусалим
величайшей радостью.
если я не буду помнить тебя,
если не будет для меня Иерусалим
величайшей радостью.
…Припомни, Господь, как сыны Эдома
говорили в день гибели Иерусалима:
«Сровняйте, сровняйте его с землею!» [133]
говорили в день гибели Иерусалима:
«Сровняйте, сровняйте его с землею!» [133]
О Вавилон, [134] страна проклятая!
Блажен, кто воздаст тебе тем же,
что творила ты с нами!
Блажен, кто воздаст тебе тем же,
что творила ты с нами!
Блажен, кто схватит и разобьет
младенцев твоих о камень!
младенцев твоих о камень!