Так отвечал Иов:

 «Много я подобного слышал.
От ваших утешений — одно горе!

 Будет ли конец пустословию?
Что ж терзает тебя, что ты так отвечаешь?

 Я бы тоже рассуждал, как вы,
будь вы на моем месте —
плел бы против вас речь за речью
и с укором качал головою; [30]

 я бы вас укреплял речами,
утешал бы пустой болтовнею.

 Заговорю — моя боль не стихнет,
но и если замолчу — не ослабнет.

 Отнял Он у меня последние силы
и близких моих рассеял.

 Схватил меня и Сам стал свидетелем,
да и немощь моя против меня говорит.

 Рвет и мечет Он во гневе,
скрежещет на меня зубами;
и враги вперяют в меня взгляд,

 пасти свои на меня разевают,
с презрением по щекам хлещут,
все разом на меня ополчились.

 Бог отдал меня злодеям,
бросил в руки нечестивцам.

 Был я безмятежен, а Он вверг меня в трепет,
схватил за шею, изранил
и поставил Себе мишенью,

 Его стрелы летят отовсюду;
Он безжалостно пронзает мои почки,
проливает мою желчь на землю;

 не оставил на мне живого места,
словно ратник могучий, меня теснит.

 Сшил я себе одежду из дерюги
и головой склонился до земли;

 горит лицо мое от плача,
и кромешный мрак глаза застилает.

 А ведь руки мои насилия не знали,
и чиста моя молитва.

 О земля! Не впитай моей крови,
пусть забвенье мой крик не поглотит!

 Все же есть у меня на небе Свидетель,
есть кому за меня поручиться свыше.

 Друзья надо мной глумятся,
но слезы мои льются перед Богом.

 Рассудит ли кто человека с Богом,
словно двух людей меж собою?

 Ведь пройдут считанные годы —
и уйду я в путь безвозвратный.