Прошло два года, и фараону приснился сон: будто бы стоит он над Нилом, а из Нила выходят семь коров. Красивые, упитанные, они пасутся в прибрежных зарослях. Следом выходят из Нила другие семь коров, хилые и тощие, становятся с ними рядом — и вот, эти хилые и тощие коровы съедают коров красивых и упитанных! Фараон проснулся. А когда снова уснул, то увидел другой сон: семь колосьев выросли на одном стебле, хорошие, налитые. Следом из земли выросли семь колосьев пустых, сожженных суховеем — и вот, эти пустые колосья поглотили семь налитых колосьев, полных зерном! Фараон проснулся. Таков был его сон. Наутро, встревоженный, он созвал всех египетских магов и мудрецов, рассказал им свое сновидение, но никто не мог его истолковать. Тогда сказал фараону главный виночерпий: «Вспоминаю я свой былой грех! Как-то раз прогневался фараон на рабов своих — и велел заключить меня в дом начальника стражи, вместе с главным пекарем. Однажды ночью нам обоим приснились сны, каждому — свой сон, со своим значением. А при нас был слуга, еврей, раб начальника стражи. Мы рассказали ему наши сны, и он истолковал их нам — каждому сказал, что значит его сон. Как говорил он нам, так и вышло: меня вернули на прежнее место, а того, другого, повесили». Фараон послал за Иосифом. Его поспешно вывели из темницы, побрили, переодели, и он предстал перед фараоном. Фараон сказал: «Я видел сон, но никто не может истолковать его. А ты, говорят, как услышишь сон — сразу его истолковываешь». Иосиф ответил: «Не я — Бог даст истолкование на благо фараону». И фараон рассказал Иосифу: «Мне снилось, будто стою я на берегу Нила, а из Нила выходят семь коров. Упитанные, красивые, они пасутся в прибрежных зарослях. А следом за ними из Нила выходят другие семь коров, тощие, хилые, кожа да кости — я нигде в Египте не видывал таких хилых коров. И эти коровы, тощие и хилые, съедают семь упитанных коров! Те исчезли у них в животах, но не было заметно, чтобы животы наполнились: коровы остались такими же тощими, как и прежде. И я проснулся. А потом я видел другой сон: семь колосьев выросли на одном стебле, хорошие, полные зерна. А за ними следом поднялись семь колосьев тощих, пустых, сожженных суховеем — и эти тощие колосья без остатка поглотили семь хороших колосьев! Я поведал свои сны магам, но они мне ничего не объяснили». И сказал фараону Иосиф: «Это не два сна, а один. Бог открывает фараону, что Он намерен сделать. Семь хороших коров означают семь лет, и семь хороших колосьев — это тоже семь лет. Так что это один и тот же сон. А что за ними следом вышли семь коров худых и скверных — это следующие семь лет. И семь пустых колосьев, сожженных суховеем, означают то же самое — семь лет голода. Как я уже говорил фараону: Бог показывает фараону, что Он намерен сделать. Наступают семь лет изобилия по всей египетской земле, но за ними идут семь лет голода — такого, что все прежнее изобилие исчезнет без следа. Голод опустошит страну, от былого изобилия и следа не оставит — таким сильным будет этот голод. А дважды этот сон приснился потому, что это все Богом уже решено, и Он скоро исполнит Свое решение. Так пусть же фараон выберет человека мудрого и проницательного и поставит его управлять Египтом. И пусть по всей стране фараон назначит чиновников, чтобы в грядущие семь лет изобилия взимать с народа пятую часть урожая и собирать зерно в городах, в царские закрома. Тогда в стране будут запасы на семь лет голода, который наступит в Египте, — и страна переживет этот голод!» Слова Иосифа пришлись по душе фараону и его приближенным. «Другого такого человека не найти, — сказал фараон своим приближенным. — В нем Дух Божий!» Потом он обратился к Иосифу: «Раз Бог открыл тебе все это, значит нет никого мудрее и проницательней тебя. Отныне ты будешь править моими владениями и народ мой будет тебя слушаться. Лишь царским саном я буду выше тебя. Смотри, — сказал фараон Иосифу, — я делаю тебя правителем всего Египта!» Он снял свой перстень с печаткой и надел его Иосифу. Он облачил Иосифа в одежды из тончайшего льна и возложил ему на шею золотую цепь. Он дал Иосифу колесницу, предназначенную для второго человека в государстве, — и перед Иосифом, когда он ехал, несся крик: «Авре́х!». Так фараон сделал Иосифа правителем всего Египта. «Вот моя воля, воля фараона, — сказал он Иосифу. — Отныне без твоего ведома по всей египетской земле никто шага не посмеет ступить, рукой не шевельнет!» Фараон нарек Иосифу новое имя, Цафна́т-Пане́ах, и отдал ему в жены Асна́т, дочь По́ти-Пе́ры, гелио́польского жреца. И отправился Иосиф управлять Египтом. Тридцать лет было Иосифу в ту пору, когда он стал служить фараону, царю египетскому. Вышел Иосиф от фараона и отправился в путь, чтобы объехать египетскую землю. В течение семи плодородных лет земля давала обильные урожаи. Все зерно, которое в эти годы собирали в Египте, Иосиф распределял по городам: в каждый город — урожай с окрестных полей. Он собрал зерна, что песка морского — столько, что и считать перестал: не счесть. В это время, еще до наступления голода, Аснат, дочь гелиопольского жреца Поти-Перы, родила Иосифу двоих сыновей. Первенцу Иосиф дал имя Манассия, что означало: «Бог дал мне забыть и все мои горести, и отчий дом мой». А второго назвал Ефре́м, что означало: «Сделал меня Бог плодоносным в земле страданий моих». Семь плодородных лет в Египте подошли к концу. Настали, как и предсказывал Иосиф, семь лет голода. Этот голод поразил все страны, но в Египте повсюду были запасы зерна. Когда настал голод и египтяне стали просить у фараона хлеба, фараон сказал: «Идите к Иосифу и делайте, что скажет Иосиф». Во всем мире был голод. Иосиф открыл житницы и стал продавать египтянам зерно (голод в Египте становился все сильнее). Из соседних стран тоже шли за зерном в Египет, к Иосифу, так как голод свирепствовал по всей земле.