А ты оплачь вождей Израиля!
  
 Воистину, твоя мать [55] — львица!
Среди львов она жила,
среди львов молодых
львят своих растила!

 Одного из львят своих вскормила, [56]
молодым львом он стал,
научился ловить добычу,
людей пожирал.

 Услыхали о нем народы,
в яму его поймали,
крюками уволокли в Египет [57].

 Видит львица, что ждет его напрасно,
что надежда ее погибла!
И взяла она львенка другого, [58]
молодого льва вырастила.

 Среди львов он жил,
молодым львом стал.
Научился ловить добычу,
людей пожирал.

 Крепости разрушал,
опустошал города.
Цепенела земля
и все живое на ней
от громкого его рыка!

 И напали на него народы,
жители всех стран окрестных,
сети против него раскинули,
в яму поймали.

 Надели на него ошейник, крюками
уволокли к царю Вавилона. [59]
Отвели его в крепость,
чтобы рык его больше не раздавался
с гор Израилевых!
 Твоя мать была — что лоза виноградная,
посаженная у потоков полноводных.
Плодовитой была и ветвистой —
так вода ее орошала.

 Были ветви ее крепки,
для жезла владык годились.
Над чащей она возвышалась,
была видна отовсюду,
высокая и ветвистая.

 Но вырвана она во гневе,
на землю брошена.
Восточный ветер плоды ее высушил.
Обломаны и погублены
крепкие ее ветви,
огонь пожрал их.

 И вот пересажена она в пустыню,
на землю зноя и жажды.

 Огонь на ветвях ее вспыхнул
и пожрал плоды ее.
Больше не осталось у нее крепкой ветви,
годной для жезла владык.
Таков этот плач. И эти слова стали траурной песнью.