Ахито́фел сказал Авессалому: «Я хочу взять двенадцать тысяч человек и этой ночью отправиться в погоню за Давидом. Я нападу на него, когда он будет утомлен и обессилен, повергну его в ужас, все войско его разбежится, царь останется один, и я убью его. Таким образом, все войско станет твоим: ведь тебе нужно уничтожить только одного человека, того, за кем ты охотишься, а войско — сохранить». Авессалому и всем старейшинам Израиля понравились слова Ахитофела. Авессалом приказал: «Позовите Хуша́я-аркея; послушаем, что он нам скажет». Хушай пришел к Авессалому, и Авессалом сказал: «Вот что предложил нам Ахитофел; последовать ли нам его совету или нет? Выскажи свое мнение». Хушай отвечал Авессалому: «В этот раз плохой совет дал тебе Ахитофел». И продолжал: «Ты знаешь, что твой отец и его люди — настоящие воины. Кроме того, им нечего терять, они теперь — словно медведица, у которой убили детенышей. Далее, твой отец опытен в военном деле — он никогда не станет ночевать вместе с войском: сейчас он прячется в какой-нибудь яме или еще где-нибудь. Если же твои люди при первом столкновении понесут потери, сразу разнесется весть: „Разбито войско Авессалома!“ И тогда у всякого сердце замрет от страха, будь он хоть самый отважный воин, чье сердце — как у льва. Ведь всем в Израиле известно, что твой отец — настоящий воин и что с ним отважные люди. Вот мой совет: пусть соберутся к тебе все израильтяне, от Дана до Беэр-Шевы, многочисленные, как песок морской, и ты сам поведешь их в бой. Мы отыщем Давида, где бы он ни прятался. Как роса выпадает на землю, так и мы нападем на него и не оставим в живых ни его самого, ни кого-либо из его людей. А если он укроется в городе, то все израильтяне принесут веревки к тому городу, и мы стащим его в овраг; так что от города и камня на камне не останется!» Авессалом и все израильтяне признали: «Совет Хушая-аркея лучше, чем совет Ахитофела!» Ведь Господь устроил так, чтобы хороший совет Ахитофела был отвергнут: Он решил навести беду на Авессалома. Хушай рассказал священникам Цадо́ку и Авиафа́ру о том, какой совет дал Ахитофел Авессалому и старейшинам Израиля, и о том, что посоветовал он сам. «Поэтому, — сказал он, — срочно передайте Давиду: „Не оставайся на ночь в пустыне, в долине Иордана, а переправляйся на тот берег! Иначе царь и все его войско могут погибнуть“». Ионафа́н и Ахима́ац ждали у источника Роге́ль; туда приходила служанка и рассказывала им все, а они шли и пересказывали царю Давиду. (Им нельзя было показываться в городе.) Какой-то мальчишка заметил их и донес Авессалому, но они быстро ушли оттуда и пришли к одному из жителей Бахурима. У него во дворе был колодец, где они и спрятались. Хозяйка дома взяла покрывало, расстелила его над колодцем, а сверху насыпала зерна, так что ничего не было заметно. К ней пришли люди Авессалома и стали спрашивать: «Где Ахимаац и Ионафан?» Женщина ответила: «Они перешли речку». Люди Авессалома бросились искать их, но не нашли и вернулись в Иерусалим. Когда они ушли, Ахимаац и Ионафан вылезли из колодца, пошли и рассказали все царю Давиду. Они сказали: «Переходите скорее реку! Вот что задумал против вас Ахитофел». Давид и все, кто был с ним, перешли Иордан до рассвета. К утру ни одного человека не оставалось по эту сторону Иордана. Ахито́фел, видя, что его совет отвергли, оседлал осла и поехал к себе домой, в свой родной город. Он составил завещание и удавился. Его похоронили в родовой гробнице. Давид остановился в Махана́име; Авессалом и все израильтяне, которые были с ним, перешли Иордан. Авессалом вместо Иоава назначил военачальником Амасу́, сына одного измаильтянина по имени Итра́, которого родила ему Авига́ль. (Авигаль была дочерью Наха́ша и сестрой Церуи, матери Иоава.) Израильтяне и Авессалом встали лагерем в Галааде. Когда Давид пришел в Махана́им, то Шови, сын Нахаша, из Раввы Аммонитской, Махир, сын Аммиэла, из Ло-Девара и Барзилла́й из галаадского города Рогелим доставили Давиду и его войску ложа, кубки и глиняную посуду, а также пищу: пшеницу, ячмень, муку, жареные зерна, бобы, чечевицу, мед, сыр из козьего и коровьего молока. «Ведь воины голодны, устали и хотят пить после дороги через пустыню», — думали они.