И отвечал Елифаз Феманитянин и сказал:
 если попытаемся мы сказать к тебе слово, — не тяжело ли будет тебе? Впрочем кто может возбранить слову!
 Вот, ты наставлял многих и опустившиеся руки поддерживал,
 падающего восставляли слова твои, и гнущиеся колени ты укреплял.
 А теперь дошло до тебя, и ты изнемог; коснулось тебя, и ты упал духом.
 Богобоязненность твоя не должна ли быть твоею надеждою, и непорочность путей твоих — упованием твоим?
 Вспомни же, погибал ли кто невинный, и где праведные бывали искореняемы?
 Как я видал, то оравшие нечестие и сеявшие зло пожинают его;
 от дуновения Божия погибают и от духа гнева Его исчезают.
 Рев льва и голос рыкающего умолкает, и зубы скимнов сокрушаются;
 могучий лев погибает без добычи, и дети львицы рассеиваются.
 И вот, ко мне тайно принеслось слово, и ухо мое приняло нечто от него.
 Среди размышлений о ночных видениях, когда сон находит на людей,
 объял меня ужас и трепет и потряс все кости мои.
 И дух прошел надо мною; дыбом стали волосы на мне.
 Он стал, — но я не распознал вида его, — только облик был пред глазами моими; тихое веяние, — и я слышу голос:
 человек праведнее ли Бога? и муж чище ли Творца своего?
 Вот, Он и слугам Своим не доверяет и в Ангелах Своих усматривает недостатки:
 тем более — в обитающих в храминах из брения, которых основание прах, которые истребляются скорее моли.
 Между утром и вечером они распадаются; не увидишь, как они вовсе исчезнут.
 Не погибают ли с ними и достоинства их? Они умирают, не достигнув мудрости.