Когда было решено, что мы поплывём в Италию, Павел и некоторые другие узники были переданы центуриону из Августова полка по имени Юлий. Мы сели на корабль из Адрамиттия, который отплывал к берегам Азии, и отправились в путь. С нами был Аристарх, македонянин из Фессалоники. На следующий день мы высадились в Сидоне, и Юлий по-хорошему обошёлся с Павлом, позволив ему пойти к друзьям, которые и позаботились о его нуждах. Оттуда мы вышли в море и поплыли на юг от Кипра, ибо шли против ветра. Мы пересекли море, омывающее берега Киликии и Памфилии, и прибыли в Миры, что в Ликии. Там центурион нашёл александрийский корабль, плывущий в Италию, и посадил нас на него. Мы медленно плыли несколько дней. Ветер был встречный, и потому, с трудом добравшись до Книда, мы не смогли продолжать путь в том направлении, а поплыли на юг от острова Крит, держась около Салмоны. С трудом преодолевая течение, мы подошли к месту, называемому Хорошие Пристани, недалеко от города Ласеи. Много времени было потеряно, и плыть стало уже опасно, потому что к тому времени и еврейский пост уже прошёл. Павел предупредил их, сказав: "Послушайте! Я предвижу, что наше путешествие обернётся бедой, корабль вместе с грузом будет потерян, да и мы можем жизнь потерять". Но кормчий и владелец судна убедили центуриона, и он не послушал Павла. Так как пристань не подходила для зимовки, большинство решило выйти оттуда в море, чтобы попытаться достичь Финика, пристани на Крите, обращённой на юго-запад и северо-запад, и там перезимовать. Когда подул лёгкий южный ветер, они подумали, что это как раз то, что им нужно, подняли якорь, и мы поплыли вдоль Крита. Но вскоре со стороны острова поднялся ветер, называемый северо-восточным. Корабль попал в бурю и не мог идти против ветра. Мы отдались на волю ветра, нас бросало в разные стороны. Мы пронеслись мимо островка, называемого Клавда, и с большим трудом смогли закрепить спасательную лодку. Подняв её, канатами укрепили снизу судно. Опасаясь, как бы не сесть на мель в Сирте, спустили парус, и ветер носил нас. На следующий день буря так разбушевалась, что мы стали выбрасывать груз, а на третий день бросили и корабельные снасти. Ни солнце, ни звёзды не появлялись в течение многих дней, а буря продолжала свирепствовать; всякая надежда на наше спасение окончательно исчезла. Уже давно никто ничего не ел. Тогда Павел встал и сказал: "Люди, надо было вам послушаться моего совета и не отплывать с Крита. Тогда бы не было ни всех этих бедствий, ни потерь. Но теперь я призываю вас не падать духом, потому что никто из вас не погибнет, только корабль сгинет. Ибо прошлой ночью явился мне ангел от Бога, Которому я принадлежу и Которому служу, и сказал: "Не бойся, Павел. Ты должен предстать перед кесарем, и Бог даёт тебе обещание, что все, плывущие с тобой, будут невредимы". Поэтому не падайте духом, друзья, ибо я верю в Бога и в то, что всё случится так, как мне было сказано. Нас должно выбросить на какой-нибудь остров". Когда наступила четырнадцатая ночь, нас несло через Адриатическое море. Около полуночи корабельщики почувствовали, что рядом какая-то земля. Измерив глубину, они нашли двадцать сажен. Через некоторое время они вновь измерили глубину, и теперь она была пятнадцать сажен. Опасаясь, что мы можем сесть на подводные камни, они сбросили с кормы четыре якоря и стали молиться о наступлении дня. Корабельщики пытались бежать с корабля: они спустили на воду лодку будто для того, чтобы бросить якори с носа, но Павел сказал центуриону и солдатам: "Если они не останутся на корабле, то вам не спастись". Тогда воины перерезали канаты, державшие лодку, и она упала. Перед самым рассветом Павел уговорил всех поесть, говоря: "Сегодня четырнадцатый день нашего ожидания, а вы всё это время ничего не ели. Поэтому, прошу вас, поешьте что-нибудь, ибо вы нуждаетесь в этом, чтобы выжить и чтобы с вашей головы не упал ни один волос". Сказав это, он взял немного хлеба, возблагодарил Бога перед всеми и, преломив, стал есть. Все приободрились и тоже поели. Всего же было на корабле двести семьдесят шесть человек. Насытившись, они стали освобождать корабль от лишнего груза, выкидывая в море зерно. Когда же настало утро, они не узнали землю, но заметили залив с песчаной отмелью и решили по возможности попытаться причалить. Освободив якоря и перерезав канаты, державшие кормила, направили носовой парус по ветру и поплыли к берегу. Но корабль попал на песчаную мель, нос его увяз и оказался недвижим, а корма разбивалась сильными волнами. Солдаты решили было убить узников, чтобы ни один не мог уплыть и скрыться, но центурион, желая спасти жизнь Павлу, удержал их от этого. Он приказал тем, кто умел плавать, первыми прыгать с корабля и добираться до суши, а остальным велел следовать за собой, держась за доски или обломки корабля. Так все благополучно добрались до берега, и никто не утонул.